Сотрудники красноярской полиции и поисковики нашли родных красноармейца, поднятого в Новгородской области

Сотрудники МУ МВД России «Красноярское» и поисковики нашли родных красноармейца Михаила Петровича Черепанова, поднятого в Новгородской области.

Сотрудники красноярской полиции и поисковики нашли родных красноармейца, поднятого в Новгородской области, сообщает информационное агентство МедиаХот (MediaHot).
Сотрудники МУ МВД России «Красноярское» и поисковики нашли родных красноармейца Михаила Петровича Черепанова, поднятого в Новгородской области.
5 мая 2024 года на Гридинской дороге в Новгородской области отряд «Факел» Кировской области поднял останки 8 бойцов. При них были два медальона. Один из которых удалось прочитать уже через несколько дней. Он принадлежал Михаилу Петровичу Черепанову 1916 г.р. уроженцу Большеулуйского района. Призывался боец Ачинским РВК. В медальоне он указал для связи данные Сучковой Анны Венидиктовны.
Поисковики Кирова запросили помощь в розыске у сотрудников полиции Красноярска и Поискового движения Красноярского края. К поиску присоединились также сотрудники полиции Ачинска, координаторы Бессмертного полка и сотрудники архивов.
Совместными усилиями полицейских и поисковиков были установлены родственники бойца. Как оказалось, у Михаила Петровича и Анны Венидиктовны был совместный сын Анатолий, дочери которого живут в Ачинске и Приморье. Анна Венидиктовна до самой смерти вспоминала о Михаиле и рассказывала о нем родным.
Останки бойца вместе с товарищами были захоронены 7 мая на Симоновском кладбище г. Старая Русса. Теперь у родных есть возможность посетить могилу деда.
Поисковики уже связались с семьей бойца. Однако поиск продолжается, по предварительной информации, у бойца был брат Павел, который также погиб в боях при защите Ленинграда. Сейчас продолжается поиск по архивам данных о родных. 
История поиска Михаила Петровича от командира поискового отряда «Факел» г. Киров Михаила Порошина:
Последним полноценным рабочим днём для меня, командира отряда, была Пасха, 5 мая. В этот день наши молодые ребята «насвистели» ещё несколько винтовок и гранат без бойцов. Каждая такая точка тщательнейшим образом обкапывалась. Ребята ушли на обед, а я решил побыть один в лесу. В навигаторе были отмечены ещё пара интересных точек, и мысленно я подводил не только отрядные, но и свои личные итоги. Ну что ж? Никого не нашёл. Но отряд поработал, результат есть, «Вахта» состоялась. Может на следующий год рассмотреть другое место для поиска? Не насовсем уехать с Гридинки, а хотя бы на время…
Около 16.00 выхожу на край небольшого нашего блиндажного городка, занятого немцами в начале апреля 1942 года. Ловлю себя на мысли, что вообще не умею работать на позициях. В болоте, на «на нейтралке», в полосе наступления – вот это моё. А на позициях я – ноль. С такими мыслями подхожу к очередному сплетению деревьев. Металлоискатель начинает вести себя так, как не вёл никогда. Просто орёт и гудит. Пытаюсь воткнуть щуп и не могу: под слоем хвои огромная гора из гнилых немецких снарядных ящиков и короткие гильзы от немецкой 7,5 см лёгкой пехотной пушки. Место не тронуто. Поисковики здесь не копали. То есть, как осталось с войны – так и лежит (хотя до Гридинской дороги всего 150 метров). Про позицию этой пушки я даже читал в каком-то донесении, что ее никак не могли накрыть, и пушка держала под огнём огромную территорию. Так вот где она была. Ну ладно, в будущем поработаем по её сектору… После минут 30-40 на этой позиции понимаю, что нужно закругляться. Но с другой стороны горы из гильз вижу небольшую ямку. Подхожу к ней, пытаюсь протыкать. Щуп почти нигде не втыкается – везде эти гильзы-«подстаканники». На одном месте щуп всё-таки находит место, проваливается сантиметров на 10 и упирается. Сложно воспроизвести в памяти такие моменты, но, когда щуп вот так упирается, ты уже знаешь, что у него на конце. Глаза открываются шире, сердце сначала на миг замирает, а потом даёт такой толчок крови, что начинает кружиться голова. Да, это он: глухой, сухой, чёткий, чистый звук. Не железо, не гнилушка, не стекло, не камень. Это кость. Рукой пробираюсь к тому, во что упёрся щуп, и достаю большой кусок черепа… Ещё 10-15 минут работы щупом и руками и рядом с местом обнаружения черепа – кости руки, одну из которых сильно погрызли животные.
Через короткое время приходит с обеда отряд, и мы начинаем раскоп. Боец найден.
На следующий день. В рацию пробивается голос ребят с раскопа: «Миша, мы убрали с раскопа все эти «подстаканники». Тут всё в костях…»
А до конца рабочего дня всего 8-9 часов. Отряд – 13 человек (в т.ч. 3 новичка, 5 девочек). Бежим на раскоп. А там раскопище!!! Уже убраны деревья и кусты, уже более-менее понятна картина: несколько бойцов прикопаны в небольшой воронке 30-сантиметровым слоем глины. Сброшены как попало. Рядом – яма, из которой немцы брали землю для закапывания. Потом рядом с этой могилой немцы организовали артиллеристскую позицию и несколько дней били отсюда по нашей наступающей пехоте.
Обкапываем раскоп, обозначаем его края. Останки бойцов вперемешку. Отделить друг от друга нереально. Тем более, что могила была разрыта после войны, скорее всего, медведем. Считаем по останкам количество бойцов – 8 человек. 1 медальон без записки… два с записками! С замечательными записками, которые скоро откроют нам новые судьбы и тайны Гридинской дороги.
Что тут скажешь? Поисковая мудрость гласит: каждому поисковику - свой солдат. Вот и мои 8 солдат буквально выпрыгнули из земли в самый последний момент. Это был не просто сигнал, это был крик: «Куда ты собрался? Нас тут ещё много. На твой век точно хватит.»
В 6 утра 7 мая в день торжественного захоронения бойцов останки этих восьми красноармейцев мы положили в гроб на Симоновском кладбище г. Старая Русса.
Во время торжественной церемонии мне до глубины души запомнились простые слова родственницы одного из найденных бойцов, чьи личные вещи и медальон передавались в семью. Она говорила тихо и скромно, а заключительные слова адресовала поисковикам. Она сказала: «Спасибо, что так делаете…»
Простое человеческое "СПАСИБО" - это самая ценная награда!
Информационное агентство МедиаХот (MediaHot).