В дороге люди знакомятся быстро

В дороге люди знакомятся быстро. Еще не успели за вагонным окном уплыть назад все пристанционные постройки, а между пассажирами нашего плацкарта уже завязалась непринужденная беседа. В ожидании проводника, как водится, завели речь в первую очередь о погоде. Надо сказать, в текущем году она дала повод посудачить о себе. Потому, прежде посетовали, что на носу Новый год, а его, похоже, придется встречать без традиционного снега. Смешно получится, когда, хорошенько приняв на грудь, упадешь лицом не в пышный сугроб, а в грязь… Но сошлись во мнении, что всякие циклоны уж вовсе расшалились, а природные аномалии дают повод говорить о грядущем конце света, которым нас пугают. Но у Господа Бога всего много. А желанный снег вскоре не заставит себя ждать. Кто-то более эрудированный отметил, что подобное случается, с периодичностью, достойной лучшего применения и даже процитировал бессмертные пушкинские строки из «Евгения Онегина»:
В тот год осенняя погода
Стояла долго на дворе,
Зимы ждала, ждала природа.
Снег выпал только в январе.
Затем беседа плавно потекла в русле повседневных дел и забот. Одна из пассажирок, средних лет женщина, как мы поняли, она была уроженка одной из деревень Жиздринского района Калужской области, с неподдельной грустью в голосе рассказывала соседке о своих житейских невзгодах. По всему выходило, что она ныне живет и работает в Москве. Сначала уехала из родных мест с радостью. Устроилась в первопрестольной работать по так называемому лимиту. Все, как говорится ныне, срослось. Единственная дочь вышла замуж за хорошего человека. Своей семьей живет. Потому с годами стала наша собеседница все больше и больше вспоминать родные места. Появилось некое чувство вины перед своей малой родиной. Стала чаще и чаще наездами бывать там. Как могла облагородила некогда родное гнездо. Устроила рядом нечто огородика. Какая ни какая, а помощь в это трудное время. Но все это в одночасье превратилось в пепел и головешки. В один из апрельских дней заглянула на родную усадьбу, ахнула от горя. Кто-то забавы ради поджог сухую траву и огонь перебежал, добрался до родительского очага. Когда увидела на месте бывшего строения остатки обуглившихся бревен, с ней случилась истерика. Никогда еще так горько не плакала. Не от того, что в одночасье лишилась нехитрых пожитков, а потому, что предали огню и уничтожили в ее жизни нечто большее: память о родителях- тружениках, домик, некогда собранный ими по бревнышку, опаленный, но чудом сохранившийся образок в святом углу. Боль бушевала в груди, опустились руки.
Эта рвущая сердце боль этой женщины, подкрепленная слезами, наполняла пространство купе, и, кажется, провожаемая нашими взглядами, улетучивалась через вагонное окно и растворялась над мелькавшими за стеклом с калейдоскопической быстротой, шикарными коттеджами новых русских, над доживающими свой век серенькими, полуразрушенными, не знавшими от рождения краски домиками хуторков.
А вашему верному слуге тогда вспомнился другой заброшенный, но еще крепкий домик, стоявший на окраине брянского села Октябрьское. Как рассказывали старожилы, принадлежал он бывшему директору некогда работавшей здесь на всю округу средней школы Кириллу Андреевичу Ковалеву. Человеку на селе авторитетному и уважаемому. По рассказам, со временем сменили места жительства и работы обитатели домика. Со временем некогда добротное, по тамошним меркам благоустроенное строение ветшало, приходило в запустение.
Так вот несколько лет назад погожим, многообещающим апрельским утром, односельчане обратили внимание на дымок, вьющийся в районе поляхиного переулка. Легкий ветерок быстро развеял его и догадки о происхождении. Между тем, через непродолжительное время утреннюю тишину разорвал крик, а затем треск. Вот о природе последнего гадать уже не приходилось. Целый столб густого серого дыма, в том месте, где стоял учительский дом, вой сирены пожарного автомобиля сказали местным жителям о многом. Детали произошедшего мы узнали тогда непосредственно на месте. Некто баловства и шутки ради поджог старую траву. Она, да сухой, годами не убирающийся хлам в мгновение ока был подвержен пламени на большой площади. В эту страшную зону, естественно, попало и бесхозное строение. Что не растащили охочие до чужого добра огонь быстро превратил в груду обуглившихся бревен. Вот так любители острых ощущений стерли с лица земли память о хорошем человеке и память о его добрых делах на этой земле. Потому лица, затевающие весенний сельскохозяйственный пал, глядя как огненными змейками ползет по земле пущенный ими огонь, должны прежде всего задуматься о моральном и материальном ущербе, который они причиняют своим согражданам, о смертельной опасности подобных забав.
Подобным мыслям созвучно письмо ветерана войны и труда, жителя деревни Парфеновка Мглинского района И. Ф. Шурпо. Оно увидело свет в тамошней районной газете «Мглинские вести» летом минувшего года.
«В настоящее время мы с женой Зинаидой Григорьевной, — пишет Иван Филиппович, — проживаем у детей в Рязанской области, так как нам уже по 83 года и жить самостоятельно мы не можем в силу состояния здоровья.
Недавно мы узнали, что в Парфеновке в начале мая случился пожар — горела сухая трава. Огонь угрожал нашему дому, и только благодаря профессионализму сотрудников Мглинской пожарной части во главе с Игорем Петровичем Лысиковым дом остался невредим. Хотелось бы выразить от себя и своих родных, — продолжает ветеран, — большую благодарность мглинским пожарным, пожелать им успехов в их трудном и опасном деле, счастья и благополучия».
А еще, наверное, успехов в борьбе с сельскохозяйственными палами и их последствиями. Но прежде наше слово, если они готовы его внять, к любителям предавать огню сухую траву и иную прошлогоднюю растительность. Помните, устраивая самопал, вы подвергаете уничтожению рядом стоящие строения. По - большому счету следы, корни пребывания здесь своих сограждан на родной земле. Никто вам такого права сжигать чужие мосты не давал.